Постсоветская антиутопия
По завершении 1990-х, воспринимавшихся как время новых возможностей, и с наступлением эпохи путинской «стабильности» авторы нулевых начинают исследовать потенциально безрадостное будущее. Толстая уводит своих героев в дикий лес, Сорокин возрождает опричнину, Пелевин в своей пародийной антиутопии делит общество на отсталых «орков» и технократов, владеющих информационными технологиями. Литература предвидит наступление нового средневековья — изоляцию и гонения на рациональное знание во имя «духовных скреп». Эпоха нового застоя принимает отчётливо архаические черты.
Кысь
Татьяна Толстая2000
Россия после ядерной катастрофы: люди подверглись мутации, питаются мышами и больше всего боятся неведомой Кыси, лишающей разума. Немногие уцелевшие достижения цивилизации вроде колеса или коромысла они считают заслугой своего правителя Фёдора Кузьмича, его же принимают за автора всей русской классики. Толстая соединяет научную фантастику с сатирой и стилизует язык романа под народный сказ, причудливо коверкая речь героев: в «Кыси» мутировали не только люди, но и язык, на котором они говорят. Роман при этом не о будущем, а скорее о современном ему постсоветском культурном упадке, сломе-взрыве, который разрушил все иерархии, — в мире «Кыси» проблема даже не в том, что люди перестали читать, а в том, что они стали читать всё без разбора и не приходя в сознание.
День опричника
Владимир Сорокин2006
В России недалёкого будущего опять воцарилось самодержавие, зверствуют опричники, насаждается православный фундаментализм, жгут книги; страна, отгороженная от Запада стеной, живёт за счёт транзита китайских товаров в Европу. Сочетание дремучего средневековья и передовых технологий вроде мобильных телефонов и видеосвязи создаёт комический эффект. Повествование ведётся от лица опричника Андрея Комяги. Именно благодаря этой повести начинает складываться литературный миф о том, что Сорокин — провидец, а современная отечественная история просто воспроизводит уже написанные сорокинские тексты. Писатель, однако, не столько спрогнозировал будущее, сколько диагностировал проблемы настоящего и гротескно усилил их, показывая, насколько тесно они связаны с прошлым.
S.N.U.F.F
Виктор Пелевин2011
В нижнем мире, Уркаине, живут урки, или орки, отсталый и грубый народ. В верхнем офшаре — цивилизованные византийцы, или просто люди. Каждый год между двумя народами происходит ритуальная война: так нижний мир решает проблему перенаселения и укрепления власти, а верхний получает снафф — видео с настоящими убийствами, которое даёт зрителям одновременно информационный и развлекательный контент. Верхний мир исповедует мувизм, основная заповедь которого — монтировать войну с порно, ибо главное в жизни — это любовь и смерть. Народ нижнего мира живёт мечтой перебраться наверх, где есть Биг-Бен и компьютеры («Первую половину жизни глобальные урки борются друг с другом за право уехать из Уркаины в Лондон, а вторую половину сидят в Лондоне и смотрят телевидение Уркаины»). В 2011 году Пелевин уже окончательно перешёл в статус актуального сатирика, поэтому в романе иронически освещены феномены Global Russians, европейского гуманизма, гей-парадов и блогерства под видом гражданской журналистики.
Теллурия
Владимир Сорокин2013
Конец XXI века. Европа пережила мусульманское нашествие, Россия — несколько смут, после которых распалась на множество маленьких государств с разным политическим строем. Объединяют этот средневековый мир приметы будущего — «умницы», то есть футуристичные смартфоны, и теллуровые гвозди, которые забивают в голову для получения наркотического кайфа. В мире «Теллурии» хватает жестоких сцен и авторского сарказма, но роман больше походит на утопию, нежели на антиутопию: распад государства, один из главных общественных неврозов, у Сорокина превращается в реальность если не симпатичную, то по крайней мере не самую пугающую. При этом разрушается в «Теллурии» не только государственность, но и сама конструкция романа — текст состоит из пятидесяти автономных пёстрых глав, написанных разным языком, стилизованных под разные эпохи и жанры.