Семейные нарративы
Семейная сага — законный и продуктивный жанр «нормативной» европейской литературы. В советские годы произведения этого жанра были нагружены привходящими социальными контекстами. Несмотря на то что и постсоветская семейная хроника не свободна от дыхания «большой истории», во главу угла в новых романах ставится именно выживание семьи, семейный организм — основная ценность, ядро повествования. Главным автором этой популярной школы остаётся Людмила Улицкая (можно назвать также Марину Степнову, Дину Рубину, Юрия Буйду); особняком стоит бестселлер Павла Санаева и обретший громкую славу после смерти автора роман филолога Александра Чудакова.
Похороните меня за плинтусом
Павел Санаев1996
История, рассказанная от лица мальчика Саши Савельева: он живёт у бабушки с дедушкой, болеет, как утверждают взрослые, всеми возможными болезнями и, скорее всего, скоро умрёт. Саше хотелось бы, чтобы его похоронили за плинтусом в квартире у мамы, которую он очень любит, но жить с ней ему не разрешают. Бабушка таскает мальчика по врачам, истязает бессмысленными процедурами и грозится убить за малейшие провинности; в этой тирании тем не менее проявляется и своеобразная любовь. Бабушка из текста Санаева, очевидно, напомнила многим читателям о собственных детских фрустрациях и стала одним из самых запоминающихся образов эпохи — своеобразным олицетворением уходящего советского времени, с его маразматической злобой и удушающей опекой.
Медея и её дети
Людмила Улицкая1996
Медея Синопли, гречанка, живущая в Крыму, — глава большой семьи. Собственных детей у Медеи никогда не было, но после смерти родителей она воспитывала младших братьев и сестёр, а теперь каждое лето её навещают многочисленные племянники и племянницы, их жёны, мужья и дети. Улицкая создаёт масштабную семейную хронику, сюжет которой опирается на несколько любовных треугольников; через сугубо частные истории героев открывается вид на российскую историю XX века. На трактовку текста неизбежно давит древнегреческий миф, но в романе он вывернут наизнанку: Медея Улицкой, в отличие от античной тёзки, праведна и великодушна, её главная задача — не отомстить изменившему мужу, а сохранить семью.
Ложится мгла на старые ступени
Александр Чудаков2000
Единственный роман филолога и литературоведа Александра Чудакова, который он задумал ещё в юности, но написал только к концу жизни: история семьи русских интеллигентов, сумевшей уцелеть в катаклизмах советской истории. Понимая, чем грозит в столицах происхождение из попов, дворян и кулаков, семья переезжает в Северный Казахстан и там создаёт свой автономный мир, почти не зависящий от государства. Опираясь на собственные воспоминания о детстве, Чудаков создаёт своеобразную советскую робинзонаду, показывая, как можно устроить достойную жизнь даже в самых тяжёлых условиях. Семья живёт натуральным хозяйством — сама варит мыло и выделывает кожи; одновременно несколько поколений ссыльных превращают казахский город Чебачинск в центр интеллектуальной жизни. Эта книга, с авторским подзаголовком «роман-идиллия», — редкий пример литературы об испытаниях советского периода, которая даёт силы жить. В 2011 году Чудакову посмертно присудили премию «Русский Букер десятилетия».
Казус Кукоцкого
Людмила Улицкая2001
Потомственный врач-гинеколог Павел Кукоцкий во время войны спасает от смерти женщину, делая ей операцию по удалению матки, потом женится на ней и становится отцом для её двухлетней дочери Тани. Ещё одна семейная сага Улицкой, но с эзотерической подложкой: Кукоцкий здесь обладает даром «внутривидения» — способностью видеть поражённые органы пациентов; его жене Елене, выросшей в толстовской общине, снятся таинственные связи между вещами; герои романа встречаются в некоем промежуточном мире. Всё это происходит на фоне событий большой истории: кампания против генетики, запрет абортов, похороны Сталина, оттепель. Благодаря «Казусу Кукоцкого» Улицкая утверждается в статусе мастера семейных хроник, одного из самых востребованных жанров постсоветской литературы.